М. Н. Гаврилов - Жизнь и учение Льва Великого
Св. Лев сейчас же написал св. Флавиану, выражая свое удивление по поводу того, что до сих пор Константинопольский епископ не донес ему об осуждении Евтихия. «Мы», пишет св. Лев: «желая, чтобы суды над священниками были здравые, но, не узнав всех обстоятельств, никакого не можем постановить определения в ту или другую сторону, пока достоверно не узнаем, что произошло». Папа побуждает св. Флавиана написать донесение как можно скорее, сообщив новые и самые полные сведения обо всем, «дабы не впасть в ошибку из‑за какой‑нибудь двусмысленности среди утверждений сторон, и чтобы таким образом не питалось разногласие, которое должно быть уничтожено с самого начала». Дело ясное: не зная фактов, не выяснив точно, что кто говорит, можно ошибиться и приписать кому‑нибудь суждения, которых он и не высказывал. [20].
Вскоре, однако, пришли, одно за другим, два письма Флавиана, с приложением деяний собора, осудившего Евтихия. Во «втором письме Флавиан прямо просит папу «исполнить долг собственный и общий» и применить стою верховную власть во Вселенской Церкви, «взять дело в свои руки, чтобы водворить цовсюду мир». Для искоренения ереси, считает. св. Флавиан, фгматическое постановление папы гораздо целесообразнее соборного определения. Поэтому он просит папу «воспрепятствовать созыву собора, о котором распространяют слухи и который внесёт смуту во всей вселенной. Дело наше требует только Вашего утешения и защищения, чем должны Вы привести все к миру и спокойствию. Ибо таким образом ересь, которая возникла, и смятения, которые произведены ею, при содействии Божием и через Ваши письма, весьма легко низложатся».
Когда св. Лев ознакомился со всеми данными, сообщенный ему св. Флавианом, все сомнения исчезли: Евтихий — еретик, и соборное осуждение — вполне законно и справедливо. Папа ответил св. Флавиану кратким письмом, в котором вполне одобрил его образ действии, обещая ему, что он не потерпит ни того, чтобы Евтихий остался при своем нечестивом заблуждении, ни того, чтобы Флавиана постоянно беспокоили нападения противной стороны.
Евтихий и св. Петр Хрисолог
Но Евтихий, поддерживаемый императором и Диоскором, и не думал сдаваться; не ограничиваясь жалобами в Александрию, в Иерусалим и в Фессалонику, «он обратился также и к св. Петру Хрисологу, епископу Равеннскому: Равенна была в это время политической столицей Западной Империи, а потому, естественно, как — должно было казаться Евтихию, через равеннского епископа можно будет сломить и упорство папы. Но он ошибся. Св. Петр Хрисолог, грек по национальности, не пожелал рассматривать дело по существу, объявив Евтихию, что в делах веры надлежит всегда следовать учению папы.
«Советуем тебе, достопочтенный брат», пишет Евтихию епископ Равеннский: «чтобы ты с покорностью внимал всему, что написано блаженнейшим папою города Рима; потому что св. Петр, который живет и восседает на своем престоле, открывает ищущим истину веры. Ибо мы, по любви к миру и к вере, помимо согласия епископа римского, не можем расследовать о предметах веры». [21].
Все это были лишь предварительные шаги. Диоскор и Евтихий хотели добиться окончательной победы, а для этого настаивали на созвании вселенского Собора.
Подготовка к Собору.
Вселенский Собор без папы или против папы невозможен. Это знали и император и Диоскор; а, вместе с тем, целью нового собора являлось как раз оправдание лжеучения, уже осужденного папой, и стало быть, вместе с тем, и уничтожение силы папского авторитета в вопросах вероучения. Дело было нелегкое. И вот Феодосий II старается одновременно, с одной стороны, — добиться папского одобрения на созыв собора, и, с другой, — добиться того, чтобы папское влияние на этом соборе совсем не чувствовалось. Понятно, что, при таких условиях, слухи о предполагаемом созыве собора не могли не волновать православных: беспокоился бл. Феодорит, беспокоился, как мы уже видели, и св. Флавиан. Между тем, императорским указом от 30 марта 449 г., епископы вызывались на Вселенский Собор, имевший открыться 1–го августа в Бфесе. Позже, уже на самом Соборе, было прочитано письмо Феодосия к Диоскору, в котором объявлялось, что, «следуя правилам свв. отцов», император предоставляет ему «власть и первенство не только перед Феодоритом, но и перед всеми прочими, участвующими в святом Соборе». Император хотел, таким образом, чтобы первенство во Вселенской Церкви имело своим источником императорскую власть. Пока, до собора, об этом прямо не говорилось, и папе было послано приглашение, правда, без просьбы привезти с собою западных епископов, — папу приглашали одного. Св. Лев был против созыва этого собора и, в особенности, против созыва его на Востоке. Благоразумие и осторожность требовали, однако, не упускать из своих рук возможности руководить собором, чтобы повести его по пути истины и справедливости. Поэтому папа, отказавшись от личного участия на Вселенском Соборе, во–первых, потому, что такое участие противоречило бы установившейся традиции его предшественников, а, во–вторых, из‑за невозможности покинуть своих пасомых в такое тревожное время (грозил Аттила), — ответил, что, вместо себя, он посылает своих легатов — еп. Юлия Путтеольского, пресвитера Рената и диакона Илария. 13–то июня св. Лев отправил ряд важных писем, связанных с созывом собора, среди которых были письма императору и его сестре Пульхерии, послание «Второму Ефесскому Собору» и знаменитое догматическое послание св. Флавиану. Папское письмо Собору содержало в себе осуждение Евтихия и надежду, что Собор выскажется соответственно учению, изложенному в послании папы к Флавиану.
«Томос» св. Льва Великого. Послание папы к Флавиану заключает в себе изложение учения Вселенской Церкви о Воплощении, которому все должны следовать. Это — то же учение, которое содержится в исповедании 433 г., но св. Лев излагает его более полно, ясно и точно, и, вместе с тем, удивительно просто. Во Христе — две природы, Божеская и человеческая, соединенные в одном Лице. «Оба естества сохраняют свои свойства без всякого ущерба. Каждое из двух естеств в соединении с другим действует так, как ему свойственно: Слово делает свойственное Слову, а плоть исполняет свойственное плоти. Одно из них сияет чудесами, другое подлежит страданию. Хотя в Господе Иисусе одно Лицо — Бога и Человека, — однако, иное то, откуда происходит общее того и другого, — уничижение, а иное то, откуда проистекает общее, их прославление. От нашего естества у Него есть меньшее Отца человечество, а от Отца у Него есть равное со Отцем Божество». [22].
В инструкциях, данных легатам, св. Лев изложил эту веру Римской Церкви и разрешил им лишь постольку сотрудничать с Собором, поскольку епископы примут это исповедание, в противном же случае, легаты должны покинуть собор.
Ефесское Между тем монофизиты, с Диоскором во «разбойничество». главе, не дремали. Удалось добиться императорских распоряжений, которые заранее определяли не только состав Собора, но и все его будущие решения. Участники Константинопольского собора, ссудившего Евтихия, были заранее лишены слова и права голоса. Враги Евтихия, в частности Ива Эдесский, Евсевий Дорилейский и бл. Феодорит Киррский,[23], были заранее исключены из состава Собора.
Зато Варсуме император не только позволил присутствовать на Соборе, но и даровал ему право голоса, хотя такое право могло принадлежать одним епископам. Следили за Пульхерией: письма, которые писал ей св. Лев, до нее не доходили.
В такой‑то обстановке собрался в понедельник 8–го августа 449–то года, на неделю позже назначенного, в городе Ефесе, собор, получивший в истории название «разбойничьего». Съехалось 130 епископов, мз которых 42 — бывшие участники Константинопольского Собора, — должны были молчать и находиться в положении обвиняемых. Явился и Варсума с толпой своих монахов. Легатов было только двое — еп. Юлий и диакон Иларий: пресвитер Ренет скончался по дороге. Юлия и Илария рассадили, — первый сидел рядом с Диоскором, занимая, таким образом, второе место, Иларий же сидел ниже всех епископов и был далеко от Юлия.
Заседание происходило в храме Пресвятой Богородицы там же, где заседал Третий Вселенский Собор. Председательсгвовал, конечно, Диоскор, восседавший на внушительном троне. Несмотря на все заявления, просьбы и требования, легатам, так и не удалось добиться того, чтобы на Соборе были прочитаны послания св. Льва Собору и его догматической послание к — Флавиану, или «Томос»: под разными предлогами, Диоскор не допустил чтения этих посланий «нашего святейшего брата Льва», как он выражался. [24]. Собор сначала -оправдал Евтихия, признав православным его исповедание о д н о й природы во Христе; по поводу же исповедания Евсевием двух природ, епископы кричали: «Евсевия в огонь! Сжечь его живьем! Рассечь на две части того, кто разделяет Христа!». Оправдав Евтихия, занялись его судьями. Это было сделано ловко. Сначала Диосскор велел прочесть 7–ое правило 3–го Вселенского Собора, по которому, под страхом анафемы, запрещается «составлять или писать или слагать иную веру, кроме определенной», в Никее, на Первом Вселенском Соборе в 325 г. Это Ефесское определение было вновь подтверждено всеми присутствующими, включая легатов, из которых Иларий снова заявил, однако, о необходимости прочесть папское послание и убедиться, что оно согласно с истиною. Тогда Диоскор заявил, что Флавиан и Евсевий должны быть низложены, так как, принимая формулы о двух природах во Христе, идут против Ефесского запрещения. [25]. Такого оборота дела никто не ожидал. Диоскор велел огласить проект постановления об отлучении. Кое–где послышались протесты, недовольный ропот, который постепенно усиливался.
